ПРОДАВЕЦ КУКОЛ
Появление Н. К. Рериха в Харбине в 1934 году можно сравнить только с метеором, прочертившим огненную черту на мрачном ночном небе,— неожиданным, негаданным.
Маньчжурия захвачена японцами, ее естественные богатства стремительно разбазариваются. Существует марионеточное правительство императора без власти Пу-И. Город, заложенный русскими строителями КВЖД и разросшийся в крупный торговый центр, битком набит российскими беженцами всех мастей. И весь этот люд борется за жизнь, бьется над одной проблемой — как выжить, как обеспечить себе мало-мальски сносные условия существования. Действуют бесчисленные эмигрантские организации, землячества, возникает фашистская партия во главе с неким Родзаевским. И над всеми партиями и серой беспартийной эмигрантской массой протянута когтистая лапа японских милитаристов, надеявшихся использовать русских эмигрантов в своем хищническом броске на север, в Страну Советов. Вот тот фон, на котором в конце апреля 1934 года внезапно появился Рерих.
Его приезд производит впечатление разорвавшейся бомбы. Вся общественность взбудоражена. Квартира на Садовой улице, где остановились художник и его сын Юрий, сразу превращается в место беспрерывного паломничества. Понятен интерес общественных деятелей и художников, но не сразу понятно, почему повалил к Николаю Константиновичу простой эмигрантский люд, которому, казалось бы, и говорить с Рерихом не о чем. Посетителей так много, что Рерих вынужден нанять швейцара, который стоит у двери его кабинета и пропускает туда строго по очереди и только предварительно записавшихся. Правда, через какое-то время поток уменьшился, на что были свои причины, о которых будет сказано ниже.
Как уже говорилось, шли художники и общественные деятели, чины иностранных консульств, чтобы засвидетельствовать почтение художнику с мировым именем, приходили японские соглядатаи и представители эмигрантских организаций, прожектеры и просители, предлагавшие свои услуги по части организации экспедиции в Монголию, слухи о которой всколыхнули безработных. Но больше всего шли в дом на Садовой за “удачей” и “счастьем”, которые, как гласила молва, сопутствуют всякому, кто встретился с Рерихом. Расскажу об одном таком случае с моими хорошими знакомыми.
Он и его жена — беженцы из России. Оба не представляли тех, кто бежал за границу с туго набитыми кошельками и шкатулками с бриллиантами. Суровый лик нарождающегося в жестокой борьбе нового мира напугал их, простых русских людей, и они очутились в Харбине. Заполненный до отказа такими же, как они, скитальцами, город принял неласково. Трудно найти жилье, еще труднее — работу. Домохозяин напоминает, что пора платить за комнату, денег нет, начинается распродажа последних вещей. И тогда жене приходит в голову блестящая, как ей кажется, идея: она будет делать большие красивые куклы, оденет их в древние национальные костюмы русских боярышень, благо, она училась художествам, а муж будет продавать продукцию.
Закипела работа, боярышни получались одна краше другой. Но вот беда — никто не покупает. Китайцы русскими куклами не интересуются, а русским беженцам, хотя они и нравятся, покупать не на что. И ходит наш продавец по базару, и отчаяние закрадывается в душу. И вдруг он узнает: приехал Рерих. И также вдруг приходит решение: “Пойду к нему!”
И вот он в кабинете Рериха. Художник принял посетителя приветливо и сердечно, усадил в кресло, осведомился, что привело гостя к нему. Неудачливый торговец куклами почувствовал внутреннюю потребность выговориться, как тяжко ему живется на чужбине, и показал своих кукол. И пока шел разговор, отчаянье, терзавшее продавца, мало-помалу уходило, и мир вошел в его душу. Рерих похвалил работу, но и сказал, что они (муж и жена) избрали очень трудный и малоблагодарный путь служения искусству. Великий художник ничего не купил, но продавец кукол и не предлагал своего товара. Поблагодарив за беседу и распрощавшись, он вышел из дома Рериха и зашагал по Садовой. Вдруг его окликнули:
— Что продаете?
Он оглянулся: в дверях магазина стоял японец, по-видимому хозяин, который сделал приглашающий жест. Наш агент по продаже художественных изделий быстро развернул товар. Японец сразу же купил все куклы и заказал крупную партию на будущее. Отчаявшемуся, испытавшему на себе весь холод чужбины человеку казалось, что чья-то могучая рука вытащила его из мрачной бездны. С этого дня он тоже уверовал, что Рерих приносит людям счастье, о чем он со слезами на глазах рассказывал мне и моим друзьям.
(Альфред Хейдок "Учитель жизни")
|